Лесли Чартерис - Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]
Святой вытянул ноги и устроился поудобней, пока, тихо урча мотором, авто мчалось по шоссе Ла Лагуна. Приятно было сознавать, что путешествуешь в одной компании с двумя миллионами долларов, которые в любой момент могут оказаться у тебя в кармане. Он мог вытряхнуть Грейнера из машины и оставить его в придорожной канаве. Но сначала надо вытащить Кристину из этого гадюшника. Не надо давать волю чувствам. Будем считать, что билет все еще на месте…
Наконец машина остановилась, и Грейнер достал ключи.
— Открой ворота.
— А собаки? — с сомнением возразил Святой.
— Они на привязи. Если не подходить слишком близко, ты будешь в полной безопасности.
Саймон вышел из машины, отпер ворота и распахнул их настежь. Машина въехала во двор, Святой зашел в ворота и с шумом задвинул все запоры. Что не было заметно Грейнеру, так это то, что, пока одна задвижка закрывалась, другая одновременно оказывалась открытой. Машина проехала вперед, он последовал за ней. Позади Саймон слышал тяжелое сопение собак, безуспешно натягивавших свои цепи.
В гостиной горел свет. При звуке приближающихся шагов все разговоры в комнате стихли. Саймон обогнал Грейнера и окинул всю троицу жизнерадостным взглядом.
— Привет, ребята, — начал он дружелюбно. — Рад видеть вас снова всех вместе.
Радости на их лицах было мало. Было что-то угрожающее в тишине, которая повисла в воздухе, и в том, что они расстались точно так же, как в первый раз. Палермо курил вонючую сигару и смотрел на Саймона единственным открытым глазом, который просто побагровел от ненависти. Между Алистоном, с лицом белым, как маска, и ним сидел Лобер. Он единственный пошевелился, когда Святой вошел в комнату. Рука его скользнула в карман и извлекла оттуда пистолет.
— Руки! — грубо выкрикнул он.
Саймон повиновался, и тут же Алистон ловко обшарил его карманы.
Святой заговорщицки ухмыльнулся Грейнеру.
— Ты всегда так принимаешь гостей, Робин, — процедил он.
Лицо Грейнера ничего хорошего, однако, не предвещало.
— Я гостей не принимаю, мистер Томбс. — И от того, каким тоном это было сказано, у Святого похолодело внутри. Робин хотел еще что-то добавить, но его прервало восклицание Алистона.
— Томбс, — завизжал он. — Никакой это не Томбс! Его зовут Саймон Темплер. Вы понимаете, что это значит? Это Святой!
Атмосфера в комнате накалилась до предела. Саймон подумал, что и из такой ситуации можно извлечь свои выгоды.
Палермо и Лобер замерли на месте, как будто разоблачение разбудило в них самые мрачные предчувствия, Алистона била дрожь.
Грейнер шагнул вперед и долго разглядывал его лицо.
— Ах ты! — только и смог выкрикнуть он.
Было заметно, что неожиданное известие потрясло его. Воцарилась напряженная тишина.
Святой невозмутимо кивнул.
— Все верно. — Он понимал, что отпираться бессмысленно. — Не такой уж это большой секрет. Тем более что от Томбса я ужасно устал.
Первым в себя пришел Робин.
— В таком случае, — сказал он своим обычным тоном, — нам здорово повезло.
— О, да, — заметил Саймон. — Никто не претендует на твои лавры. Надо заметить, это было отлично сработано, Робин, просто замечательно.
Он попался. Святой понял, что недооценил талант Грейнера. Только такой искушенный тактик, знаток психологии человека мог сочинить историю, которая привела его прямиком в расставленные сети. Все было обставлено так ловко, что Робину даже не пришлось предлагать вернуться в особняк, что могло насторожить Саймона. Да, Грейнер был силен…
После всех мысленных реверансов противнику Святой занялся поиском следующего хода. Ясно было, что действовать надо немедленно. Святой чувствовал — противник начинает приходить в себя.
— Может быть, вы наконец присядете, мистер Томбс, — с нажимом произнес Грейнер.
— Неплохая идея, Робин, тем более что нам есть о чем поговорить.
— Кончай трепаться, ясно? — Палермо вскочил со стула со сжатыми кулаками.
Грейнер остановил его.
— Минуточку.
— Нет, я сотру эту нахальную усмешку с его рожи.
— Я сказал, подожди. У тебя на это еще будет масса времени.
— Верно, Арт, — добродушно заметил Святой. — Присядь и побереги то, что осталось от твоей рожи. Другой у тебя нет, а если ты ударишь меня, то получишь в ответ.
— Если ты только посмеешь, — начал Лобер. — Я…
— Уберите ваши пушки. У вас ко мне слишком много вопросов.
Грейнер подвинул себе стул.
— Я бы не советовал слишком рассчитывать на это, — заметил он бесстрастным тоном. — Только посмей, и тебя пристрелят на месте.
Палермо сел. Его по-прежнему трясло от бешенства. Саймон достал сигарету и продолжал улыбаться.
— Такие вещи надо было предусмотреть заранее, Арт. Поверь мне, просто сердце радуется при виде тебя.
Он повернулся в сторону Грейнера.
— А ты меня просто разочаровал, Робин. Я же говорил, ты останешься в дураках, если поверишь этим мерзавцам. И мое мнение по этому поводу ничуть не изменилось.
— Мне кажется, это только доказывает, что мы поступили правильно, — набросился на него Алистон.
Грейнер усмехнулся, всем стало немного не по себе.
— Я думаю, ты теряешь понапрасну время, Темплер, — заметил он.
Саймон укоризненно покачал головой. Конечно, раскрыв его инкогнито, Алистон сделал себя неуязвимым от нападок с его стороны. Но Святой не собирался давать ему возможность почивать на лаврах.
— Мне пришлось иметь дело с каждым из вас. Не я заварил эту кашу. А вы были заняты тем, что старались надуть друг друга. Посмотрите друг другу в глаза, если сможете, конечно…
— Вопросы здесь задаю я, — кисло заметил Грейнер.
— Знаю, мой дорогой. Я слышал это столько раз, что сбился со счета. Ты хотел задавать мне вопросы?
— На которые тебе придется ответить.
— Если захочу. Я вижу вас насквозь. Замечательная компания, просто редкостное единодушие… О тебе, Сесиль, мы уже говорили. Полагаю, самое время поговорить о Палермо. Вот он перед нами со своим помятым лицом.
Палермо снова вскочил.
— Послушай ты, сын…
— Епископа, так будет вернее, — помог ему Саймон. — Должно быть, вы знавали мою бабушку. Она была женщиной-архидьяконом.
— Когда я до тебя доберусь, ты пожалеешь, что смеялся, — пригрозил ему Палермо.
— Сядь на место, Арт. — Голос Саймона был на редкость спокойным. — Дядюшка Робин отшлепает тебя, если не будешь себя хорошо вести. Ну, если ты такой чувствительный, давай поговорим о Лобере.
— Не стоит, — зловеще посоветовал ему Лобер.
— Теперь понятно? Если бы у вас не было секретов друг от друга, вам нечего было бояться. Даже дядюшка Робин делал мне некоторые предложения…
— Только с одной целью, — упрямо повторил Грейнер.
— Знаю, но предложения были. Ты так искренне говорил о них, что мне казалось, тебе они нравятся. И если бы дела пошли по-другому…
Грейнер стукнул костяшками пальцев по столу.
— Пожалуй, хватит. Теперь слушай меня…
Напряжение нарастало с каждой минутой. Пожалуй, он попал в цель.
— Ты думаешь, тебя будут слушать?
— Мы будем, — прорычал Лобер.
— А вы уверены, что это безопасно? Да я и сам могу вам кое-что сообщить, что каждому пойдет на пользу.
— Кроме тебя, — с иронией заметил Робин.
— Это касается всех. Посмотрите правде в глаза. Вы друг другу вот-вот глотки перережете. У вас Кристина, остальные двое у меня. Выложим карты на стол и посмотрим, у кого больше козырей.
Раздался резкий фальцет Алистона.
— Ты думаешь, здесь одни дураки собрались? — презрительно бросил он.
— Еще большим дураком ты будешь, если поверишь Палермо, этому куску дерьма. Или лучше верить такому твердолобому дураку, как Лобер? А ты, Арт, ведь Алистон надул тебя, когда запахло жареным? И после этого ты на его стороне? А Грейнер…
— Достаточно! — Грейнер встал, как будто этим он мог взять ситуацию под контроль.
— Ты собираешься отвечать?
— Если вам угодно. Но потом прошу ни о чем не жалеть.
— Где Джорис?
— Последний раз я видел его в отеле.
— А его сообщник?
— Я же говорил, что потерял его в казино.
— Это правда?
— Конечно, нет.
— Так где он?
— Понятия не имею. Где-то болтается. Но, может, вернулся в отель.
— Где ты собирался встретиться с ними?
— Я уже встретился, с кем хотел.
— А что тебе известно о билете?
— Почти все, — спокойно заявил Святой.
Загрохотал перевернутый стул, это вскочил Лобер.
— Дайте я поговорю с ним, — крикнул он, а Святой усмехнулся в ответ.
— Я же предупреждал, что мои ответы не всем придутся по вкусу. Сами напросились.
— Слушай, ты…
Грейнер повернулся к Лоберу.
